"Хочешь, чтобы вся страна плакала?": ДРГ приговорила танкиста к страшной смерти

Танкист Антон Саверин из Таманской дивизии — живое доказательство тому, что на СВО всегда есть место чуду. Кавалер ордена Мужества получил такое ранение, которое удивило даже много всего повидавших врачей.

Смертельная жажда

Антон Саверин — доброволец из Брянской области. Он воевал в Харьковской области оператором-наводчиком танка Т-72Б3. Освобождал в 2022 году Петрополье, Малую и Большую Камышевахи.

Из-за засилья уже тогда в небе вражеских дронов машины снабжения не могли пробиться к ним и доставить на позицию воду. А пить очень хотелось — лето, жара. Однажды Антон нашёл колодец — в серой зоне, между русскими и украинскими опорниками. И потом всякий раз, возвращаясь из боя, их танк останавливался в этом месте — экипаж выпрыгивал из него и бежал к этому колодцу с 5-литровым пластиковыми бутылями. Так продолжалось с полмесяца.

Для врага такие регулярные поездки танкистов незамеченными не остались. К колодцу забросили ДРГ, которая подходы к нему заминировала. А наши наблюдатели это почему-то "проспали".

29 августа танкисты, отстрелявшись, как всегда выпрыгнули из танка за водой. Антон бежал первым. Не добежал метров трёх. Раздался взрыв.

Оказался в эпицентре, и это спасло

Антон вспоминает:

Я лежу, вокруг дым, земля летит будто в замедленной съёмке. Звон в ушах. Командир Слава, обхватив голову, бежит назад к танку — он от взрыва ослеп. Смотрю на себя и вижу: голени в труху, а ступни — целые, голые и смотрят друг на друга. Сразу вспомнил подростковое выражение: "Сейчас как дам тебе — из кроссовок выпрыгнешь!". У меня кроссовки вместе с носками улетели неизвестно куда. На мне были штаны с двумя карманами у коленей. В левом лежали паспорт, военный билет, крестик, иконки. Я ведь верующий человек. И мне вот по этот самый карман ногу и отсекло — а в нем ни один документ даже не повредился. Там у меня ещё лежал промедол. Вкалываю его и думаю: сейчас сдохну просто от потери крови. Жгута у меня при себе не было. Но время идёт, а сознание я почему-то не теряю. Снял ремень, перетянул им одну ногу. И вижу: у меня ниоткуда кровь не течет — ни из живота, ни из ног! Что за чудо?

Чудо объяснилось потом. Антон наступил на растяжку, установленную на мине МОН-50 с радиусом поражения 50 метров. Наступил почти на саму мину. Если хотя бы на метр подальше, его точно бы всего иссекло осколками, а так они прошли по ногам и только один угодил в живот. Но самое главное: от того, что Антон оказался в самом эпицентре взрыва, ему "запекло" артерии! Потому и кровопотери у него не было.

"Я без ног — все хорошо"

Он закинул на шею автомат и пополз на спине — на локтях и лопатках — к танку. Их с командиром вывез механик-водитель Вадим.

Антон очень благодарен своему экипажу (Вадим воевал до зимы 2025-го и тоже после ранения остался без ног).

Экипаж: Антон, Вадим, Павел. Фото предоставлено Антоном Савериным

...Шофёр эвакуационной машины гнал как мог. Антона подкидывало, медик накрыл его собой — придавил своим телом к полу машины, чтоб меньше подбрасывало. А слепой командир держал Антона за руку, вытянутую вверх — только в таком положении он мог дышать: у него были сломаны ребра.

Довезли до какого-то подвала в Изюме. Там отрезали ступни. Дальше вертолётом на Белгород. Вечером Антон набрал на мобильнике номер мамы.

"Почему так долго мне не звонил? Ты где?"

— спросила она.

"В Белгороде, в больнице".

"У тебя всё хорошо?"

"Да, всё хорошо, я без ног".

Уже ночью 30 августа Антон был в Петербурге. Город встретил раненых слезами — шёл ливень. Антона вынесли на носилках в золотой накидке — спасательном одеяле из золотистой фольги: на борту было холодно — и его накрыли, чтобы тело не теряло тепло.

Вся взлётная полоса аэропорта Пулково была в мигалках реанимационных машин. Какой-то раненый снял с себя кожаную куртку, накрыл его со словами "тебе нужнее" и похромал дальше голый по пояс. Антон и не подозревал, что с этой минуты Петербург стал его городом.

Примешь себя — тебя примет весь мир

Мы встретились с Антоном Савериным почти через три года после его возвращения с СВО. Он приехал на БМВ. Рядом с ним в машине сидела жена. Они познакомились в госпитале.

Меня тогда прямо из аэропорта привезли на операционный стол. У меня был перитонит. Через день вскрывали живот, чистили и снова сшивали. Золотые врачи! Через две недели подняли из реанимации на этаж. 2022 год вообще был тяжёлым. Многого не хватало, в том числе в госпиталях. В нашем располосованные раненые не могли нормально даже ходить в туалет из-за отсутствия поручней. Но ничего, бывает. Мы учимся — как и в 1941-м: тогда тоже были не готовы и немцы смогли захватить полстраны, но наши деды и прадеды собрались и дали им! Сейчас то же самое — собрались, научились.

— говорит Антон.

Ему тоже нужно было учиться. Ходить. Он сразу сказал себе и врачам, что не будет сидеть в коляске. И уже через полтора месяца шёл на протезах. Это удивительно. И ещё ему повезло: фирме — изготовителю протезов нужно было срочно закрывать тендер на определённое количество раненых, и Антона быстро включили в список.

Отпротезировали за две недели. Но походку ему никто не ставил. Увы, это и сегодня нередко случается — раненым выдают протезы, но не учат ходить: они так и уезжают из госпиталей в свои города и сёла, ставят протезы в угол и уже не встают с инвалидной коляски.

Антон ходить научился сам. Его вдохновила история десантника Рустама Набиева, потерявшего ноги в 2015 году во время обрушения казармы: этот парень не сломался, а выстроил новую жизнь, стал блогером, создал семью.

Самое главное — это принять себя. Примешь себя — тебя примет весь мир,

— эти слова Рустама стали для Антона родными. Он говорит, что без ног стал ещё лучше, чем был.

Ещё в госпитале написал рапорт, что хочет продолжать службу. Ему предложили работать в одном из районных военкоматов Петербурга. Где он сейчас и служит.

Россия начинает просыпаться

Я занимаюсь ветеранами всех конфликтов. Но в основном, конечно, участниками СВО. Помогаю им восстанавливаться, благо сам прошёл этот путь и знаю, как и что нужно делать, чтобы парни не катались на колясках вдоль дорог, не собирали деньги на еду, как в своё время было с ветеранами Афганской и Чеченской войн, а жили нормальной жизнью. Сейчас для этого много возможностей.

Одна из таких возможностей — спорт. Антон сам занимается пауэрлифтингом — повезло с тренером. Он выступал на чемпионате в Ханты-Мансийске. Теперь старается вовлекать в спорт других, стал волонтёром широкого профиля. Решил для себя: раз Бог дал ему выжить, то теперь сам должен помогать таким же, как он. Помогать им понять, что нужно жить дальше!

Антон помогает таким же, как он, ветеранам. Этого парня, Владимира, он привёл в спорт — и тот до сих пор занимается. Фото предоставлено Антоном Савериным

Ещё Антон ездит по школам и детским лагерям, учит ребят тактической медицине, проводит "уроки мужества".

Мы ведём разговоры о разном. У многих ребят родственники на войне, у кого-то в семье есть погибшие. Дети спрашивают, как с этим справиться. Я вижу, что только сейчас, на четвертый год люди стали задумываться о том, что идёт война и притом очень подлая. Что украинская власть продала свой народ Америке и обрекла миллионы людей на страдания. Раньше из-за неадекватного освещения в СМИ большинство населения России считало, что это не их война, что она где-то далеко. Не замечало, что на ней погибают люди и дети в подвалах спят. Но сейчас я вижу воочию, что наш народ начинает просыпаться, сплачиваться и понимать, что в этой войне мы отстаиваем своё будущее.

Каждый шаг — победа

Антон с женой собирают гуманитарку на фронт. И не только. Они покупали медикаменты для госпиталя, которых Антону самому в 2022 году не хватало. Благодаря им для раненых в больнице поставили наконец поручень в туалете…

То, что для многих людей обыденность и на что они не обращают внимание, для человека на протезах — подвиг. Каждый шаг для него — победа.

— говорит Антон.

На вопрос, как познакомились, его жена рассмеялась:

Слишком трогательная история. Её без слёз будет читать невозможно. Муж не даст мне эту историю рассказать. Или, может, расскажем, Антон? Хочешь, чтобы вся страна плакала?

Супруг ответил: "Нет, не хочу".

Ну вот, а я не могу пойти против мужа. У нас договор. Он просит почаще его выводить из себя, чтобы у него "батарейка не села". Я вывожу — и он ходит благодаря этой энергии.

Антон согласился:

Да, она заряжает. И не только. У меня тут живот разошёлся. Когда показывал фотку, люди чуть сознание не теряли. А она меня перевязывала. То, через что ей пришлось пройти, не всякая вынесет. Любому тяжелораненому очень важно знать, что кто-то готов прийти ему на помощь в трудный момент. Сама мысль о том, что рядом с тобой есть такой человек, уже делает тебя сильным.

Сейчас время сильных. Фото предоставлено Антоном Савериным