Всей редакцией мы пытались выяснить, кто такая «бабка-кастрюлечница». Словарь Ожегова, к сожалению, знает только «кастрюльку» — то же, что и кастрюля, но меньше. Значит ли это, что «бабка-кастрюлечница» — это старая кастрюлька? Или всё-таки бабушка, которая всю жизнь варит борщи и бережёт эмалированное наследие от рук расточительных внуков?
Но главное, почему этих загадочных «бабок-кастрюлечниц» ждут дурные вести? Или это у авторов местных изданий кастрюльки окончательно прогорели? Так много вопросов и так мало ответов…
