В Брянской области идеальные условия для диверсионных акций, то есть труднопроходимая местность, где легко скрыться даже от визуального наблюдения. Сейчас все внимание приковано к южному флангу, к Донбассу, Запорожью, поэтому здесь хорошо проводить мероприятия, которые бы отвлекали внимание нашего командования.
Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал военный историк, выпускник МВПККУ КГБ СССР им. Моссовета (сейчас Пограничный институт ФСБ РФ) Сергей Сазонов.
В Брянской области сотрудники российских спецслужб обезвредили украинскую ДРГ, которая планировала подрыв крупного жд узла. Трое диверсантов были убиты при задержании, еще трое взяты в плен.
Задержанные признались в причастности к подрывам в сентябре 2024 года железнодорожной дороги в Новооскольском районе Белгородской области и подготовке к другим терактам на территории РФ.
- Сергей, ДРГ углубилась в нашу территорию на 40 километров. Диверсантов не смогли сразу обнаружить?
- Думаю, да. Сорок километров для хорошо подготовленной ДРГ, если она двигалась не на автомобиле, это примерно сутки. Если они двигались маскируясь, это могло быть и двое суток. Обычно передвижение по сложно пересеченной местности занимает два-три часа в сутки. Если по старым нормативам рассуждать, то, преодолев это расстояние, они бы вышли на уровень тыловых застав. То есть граница охранялась в две линии, тыловая находилась как раз на глубине 40-50 километров. Такие случаи бывали в 80-е годы.
- Как организуется антидиверсионная работа в приграничной зоне?
- При прорыве госграницы их должны преследовать поисковые группы. По советским законам пограничные войска могли преследовать нарушителей по всей территории СССР. Поисковые группы определяют место нахождения ДРГ, окружают ее, дальше проводится войсковая операция по ее нейтрализации и задержанию. То есть инженерными средствами образуется кольцо окружения, которое по диагонали начинает прочесываться поисковыми группами.
- Судя по тому, что диверсанты были одеты в гражданскую одежду, они планировали смешаться с местным населением в ходе выполнения боевой задачи?
- Они должны были действовать как гражданские лица в любом случае. Раньше пограничникам помогали добровольные дружины из местных жителей. Чужие люди в приграничье сразу обращают на себя внимание. А если они двигаются по дорогам, это вопрос к постам ДПС и Росгвардии, которые должны заниматься фильтрацией населения.
Наиболее правильный подход — это ведение оперативной работы в зоне государственной границы и ее тыловых участках. У погранслужбы, ФСБ должны быть информаторы из местного населения, которые бы отслеживали ситуацию и сообщали о нарушениях госграницы. Даже в СССР не везде были сплошные линии контрольных инженерных заграждений. В горах их невозможно было поставить чисто технически, поэтому все строилось на визуальном контроле и на войсковой охране.
- Обращает на себя внимание то, что трое членов группы были убиты, а еще трое сдались, в том числе и командир ДРГ. О чем это говорит?
- Это говорит о его личностных качествах. Вообще, в России ужесточились мероприятия пограничного контроля. В Шереметьево не пропускают тех, кто вызывает подозрение. Это вынуждает переходить к классическим методам, перебрасывая диверсионные группы через границу. Раньше можно было завозить диверсантов среди беженцев.
- Являются ли попытки атаковать железнодорожную инфраструктуру в Брянской области предварительным этапом вторжения на территорию Россию?
- Нет. Они бьют там, где уязвимо. В Брянской области не самое оживленное железнодорожное направление. С точки зрения подрыва логистики лучше атаковать железнодорожные пути в Ростовской области, трассу М-4, но там совершенно другой уровень охраны и другая местность.
А в Брянской области идеальные условия, то есть труднопроходимая местность, где легко скрыться даже от визуального наблюдения. Сейчас все внимание приковано к южному флангу, к Донбассу, Запорожью, поэтому здесь хорошо проводить мероприятия, которые бы отвлекали внимание нашего командования. Они же в том числе работают и на свою внутреннюю аудиторию, демонстрируя "перемоги".
- Почему бы им тогда не бросить более крупные силы в брянское приграничье, где есть возможность укрываться от действий БПЛА и авиации?
- На такой местности они не смогут решать стратегическую задачу. Если бы у них были крупные резервы, которые позволили бы, пробив коридор в Брянской области, двигаться вглубь России. Если у них есть еще люди на убой, то могут попробовать.
У каждого действия должна быть цель. Целью Курской операции было занять территорию и готовить ее к размену. Маловероятно, что у них в Брянской области получится повторить курский сценарий. Хотя постоянно идут разговоры об обмене территориями, представьте, какой кусок нужно захватить в Брянской области, чтобы использовать его для размена.
- То есть диверсионные атаки не повлияют на снабжение наших войск в зоне СВО и сообщение с Белоруссией?
- Обратите внимание, наши ВКС наносят удары по железнодорожной инфраструктуре Украины, причем по узловым станциям. Но все это восстанавливается в короткие сроки. То есть диверсанты наносят ущерб не больше, чем "Искандеры", учитывая тот боезаряд, который они на себе несут. Есть железнодорожные войска, есть система оперативного ремонта, известная со времен Гражданской войны. Железнодорожные пути будут восстановлены и поезда поедут дальше.
Серьезное воздействие оказали бы несколько ДРГ, которые действуют постоянно, как партизанские отряды. А разовая акция это лишь медийный эффект. Но в целом я думаю, что диверсионная деятельность будет основным оружием Украины в будущем.
- Кажется, что наиболее эффективный метод упреждения деятельности таких ДРГ — это удары по лагерям их подготовки?
- Не только. Должна быть оперативная и разведывательная работа на территории противника. Должна быть собственная агентура в их среде и приграничной зоне. То есть нужны собственные информаторы среди украинского гражданского населения и среди самих диверсантов надо иметь агентуру. Это один из основных методов для борьбы с диверсантами.
- Поговорим о ситуации на фронте. Недавно наши войска прорвались к Золотому Колодезю западнее Доброполья в ДНР, Этот прорыв вызвал панику на украинских информационных ресурсах. На ваш взгляд, этот удар был нанесен для обеспечения фланга нашего наступления на Покровскую агломерацию или это самостоятельная операция?
- Думаю, наше командование будет действовать ситуативно. Этот тактический маневр привел к успеху, дальше будут действовать в соответствии с реакцией противника, какие силы и средства он привлечет для купирования этой ситуации. Кричать, что мы победили можно было бы, если бы в дело вступили второй и третий эшелон. В ходе СВО мы эшелонированных наступлений, прорывов широким фронтом пока не видели. Стратегия российского командования – это медленное выдавливание.
- Сейчас эксперты рассуждают о новой тактике российского наступления – в бой идут двойки, тройки, которые действуют по ночам.
- В наступлении ВСУ в 2022-23 годах участвовали максимум батальонные группы. Батальонная группа сама по себе не является крупной оперативно-тактической единицей. Чтобы был успех, должна действовать дивизия, имея на флангах другие дивизии. А сейчас штурмовые группы не могут обеспечить крупного прорыва. Идет что-то вроде непрерывного городского Сталинградского сражения, изнурительный штурм крепостей, которые ВСУ строили 8 лет.
- Кстати, хакеры обнародовали данные о потерях ВСУ, взломав серверы украинского Генштаба. По этой информации украинская армия потеряла более 1,7 млн человек. Адекватны ли эти данные той тактике, которую используют обе стороны?
- Потому что потери происходят не только на линии соприкосновения. Много людей гибнут от дронов на подходе к передовой. В частности, использование ВСУ небронированной техники для транспортировки личного состава приводит к неоправданной гибели. В интернете полно видеозаписей, как дрон поражает людей, сидящих в кузове пикапа.
Можно сколько угодно ругать бронетехнику, но при попадании дрона в БМП сгорает машина, а не экипаж. Люди успевают выскочить и отбежать. А при попадании по пикапу гибнут все сразу.
Кстати, одно время ВСУ пытались использовать тактику с джихад-мобилями. Но даже конфликты на Ближнем Востоке показали, что этот пулеметчик на пикапе во время боя проживет пять минут. Их потому и назвали джихад-мобилями, потому что этот пулеметчик – смертник. А на СВО все эти легковые автомобили тем более поражаются дронами.
То есть эти цифры потерь ВСУ реалистичны и фатальны. Скажем, во время Великой Отечественной войны СССР фактически исчерпал мобилизационный ресурс, когда его потери составили 20 миллионов человек при общей численности населения в 200 миллионов. Последний призыв – это люди 1921-1922 года рождения. То есть все было на пределе.
У Гитлера, который еще использовал мобилизационный ресурс Европы, произошло то же самое. И то же самое сейчас происходит с Украиной.
- Мне кажется, всушники гибнут не только от дронов при подходе к линии соприкосновения, но и в результате попадания ракет по полигонах.
- Конечно.
Аналитики на это не обращают внимания, но огромное количество потерь также связано с ударами по психике бойцов. Люди просто с ума сходят.
Если исходить из того, что численность нынешнего населения Украины составляет 30 миллионов человек, то ее предельный мобилизационный ресурс – это 5 миллионов человек. Потеря 25% от всего мобилизационного ресурса – это уже полный разгром. А цифра потерь в 1,7 миллионов человек – это больше половины реального мобилизационного ресурса в 3 миллиона. Это конец.
Противнику надо либо сдаваться, либо привлекать иностранные вооруженные формирования. Эффективно воевать в таких условиях Украина точно не сможет.
О результатах переговоров в Белом доме между Трампом, европейскими лидерами и Зеленским Сергей Ермаков: Европа и Киев сплотились против России, но Трамп их держит на коротком поводке
